В глубину лесов Онежского полуострова

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

Сообщение бениан » 15 янв 2014, 21:10 » #987097

Взрослые серьёзные люди:путешественник,два туриста и рыбак умудрились потерять в трезвом виде самое главное в лесном походе-топор,сухари и соль.Причём на ровном месте-уму непостижимо! :%)
Кто к нам с граблями придёт,тот на них и наступит!
Аватара пользователя

бениан
Вождь

благодарности: 12
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
3-й уровень благодарности (Число нагрждений: 2)
 
Сообщения: 22798
Стаж: 13 лет 10 месяцев 21 день
Откуда: г.Онега
Благодарил (а): 8870 раз.
Поблагодарили: 25530 раз.

Сообщение Хожалый » 15 янв 2014, 22:15 » #987192

бениан писал(а):Взрослые серьёзные люди:путешественник,два туриста и рыбак умудрились потерять в трезвом виде самое главное в лесном походе-топор,сухари и соль.Причём на ровном месте-уму непостижимо! :%)

А что такого-то. Поехали мы из Мезени на р.Пыя,на вездеходе весной на гусей.Уже малость проехали,как бывший пред.райисполкома заорал "Стой"Оказывается забыл ружжо.Еще все были трезвые.
Не догоним на горке-поймаем под горой
Аватара пользователя

Хожалый
Профи

 
Сообщения: 4206
Стаж: 13 лет 4 месяца 25 дней
Откуда: Архангельск
Благодарил (а): 944 раз.
Поблагодарили: 1685 раз.

Сообщение бениан » 15 янв 2014, 22:20 » #987204

Хожалый писал(а): бывший пред.райисполкома

Ему простительно. ,)
Кто к нам с граблями придёт,тот на них и наступит!
Аватара пользователя

бениан
Вождь

благодарности: 12
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
3-й уровень благодарности (Число нагрждений: 2)
 
Сообщения: 22798
Стаж: 13 лет 10 месяцев 21 день
Откуда: г.Онега
Благодарил (а): 8870 раз.
Поблагодарили: 25530 раз.

Сообщение Базилио 55 » 15 янв 2014, 22:31 » #987232

Хожалый- Криворучко или Будейкин?
Базилио 55
Мастер - наставник

 
Сообщения: 2117
Стаж: 12 лет 7 месяцев 9 дней
Откуда: Мезенский район
Благодарил (а): 389 раз.
Поблагодарили: 466 раз.

Сообщение a_petruhin » 16 янв 2014, 09:41 » #987487

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
К ВЕРХОВЬЮ СЮЗЬМЫ

И вот мы снова в пути. За окном вагона привычная для нас панорама приморья: пологие, поросшие сосняком и елью холмики, березняк и осинник. Иногда сверкнет озерная гладь или под насыпь прозмеится небольшая речка. И опять болота, болота. Наша группа едет в Онегу. Отсюда пешком и на лыжах мы собираемся проникнуть в центральную часть Онежского полуострова — в район верховьев Сюзьмы. Половить там рыбу, поохотиться, а затем спуститься по течению двух рек — Сюзьмы и Солзы — на «нашу» сторону полуострова, то есть к Летнему берегу.

В группе пятеро: Иван Коньков, Михаил Лаптенок, Михаил Филиппов, Слава Скотников и я.
Около восьми утра пятого мая приехали в Онегу. В полукилометре от железнодорожной станции проходит лесовозная дорога, по которой из «глубинки» вывозится в Онегу заготовленный лес. Решили ею воспользоваться. Погрузились на машину — и в путь.

Дорога, по которой мы едем, вьется то по холмам- то по высоким насыпям. Внизу затопленный талыми водами лес. Вот и развилка.

«Влево — это на Покровское, — поясняет шофер. — Там в царское время известный революционер с грузинской фамилией срок отбывал. Нам ехать прямо». О ком говорил водитель, мы знаем. В 1908—1909 годах в этом селении отбывал ссылку будущий член Президиума, секретарь ЦИК ССР Авель Софронович Енукидзе. Старожилы Покровского помнили Енукидзе, его товарищей Леонида Кисина, Ария Рубинштейна, Леонида Беркмана. Колхоз в их селении был имени Енукидзе. В марте 1922 года делегация колхозников из Покровского побывала у него на приеме в Москве...

Наконец достигли двадцать четвертого километра дороги. Отсюда и начнется наш маршрут к первому ориентиру — Вонгозеру.

— Не провалитесь в «окна» на болотах, — напутствовал водитель...

Утопая в страшной грязи и многочисленных дорожных лужах, мы побрели направо, в лес. Везде следы порубок. Где лес вырублен, снег уже растаял, но справа — участки нетронутого леса, и лес там целехонький. Мы уже осознали, что в бугристой юго-западной части полуострова, на пути к Солозеру, нас вскоре встретит самая настоящая зима.

На одном из холмов расчехлили оружие. Пора позаботиться и о пропитании. Весенняя охота в Онежском районе в 1964 году была разрешена с первого по девятое мая и далее по маршруту нашего похода с десятого по девятнадцатое мая. Таким образом, в течение всего похода мы находились в зонах разрешенной охоты.

Километров через пять добрались до полуразрушенного трактора. Метрах в двадцати на бугорке стоял передвижной на полозьях вагончик. Решили в этой «избушке» ночевать. Что-то небо хмурилось, да и птица замолкла.

Всю ночь и следующий день с незначительными перерывами шел дождь и снег. Временами сильно ветрило. Покрытое тяжелыми свинцовыми облаками небо принесло на землю сурый сумрак.

Удобно расположившись в углу вагончика, Михаил Лаптенок рассказывал о своих зимних охотах в бассейне реки Солзы и неоднократных попытках добыть волка. Двух собак привел на приманку. Одну застрелил и начинил выданным в Архангельске фтороцептатом бария. Для второго пса сделал подстилку из лапника и за поводок к дереву привязал... Прихожу на следующий день. И что же?! Собака хвостом виляет. Всю ночь спокойно на подстилке проспала.

— Потом я натолкнулся, — продолжал рассказчик, — на остатки лося и следы посещения волков. Семь штук их держалось тогда в среднем течении реки. Опять отраву заложил. Волки не берут. Правда, уже по весне отравилась волчица. Ее потом охотники нашли... Или вот случай был, у Синей горы. Двух крупных волков высмотрел. Белесые такие. Развились на солнышке, играли. Ветер благоприятный по направлению был. Я в маскхалате. Начал подползать. Метров сто до них оставалось, и тут я поторопился. Выстрелил. Задело одного. Он к лесу. Да разве по глубокому снегу от лыжника уйдешь?! Догнал его. У меня один патрон, с пулей. Картечные в избушке остались. Не поверите, стрелял метров с тридцати — и вгорячах смазал! Пришлось к избушке бежать, за патронами. Пока туда, пока обратно... Ничего! Плюнул и ушел. Но, несмотря на эти неудачи, верю, что к волку подкрасться можно. Когда-нибудь встретимся еще...

Заметил Михаилу:

— При прочих равных условиях успех охоты на волка с отравой будет выше, если приваду разбрасывать небольшими кусками и обязательно в пургу...

gl4.jpg

За это сообщение автора a_petruhin поблагодарили: 4
Саша (16 янв 2014, 09:57), Des (17 янв 2014, 12:51), N.V.N. (16 янв 2014, 10:27), Грузчик (15 апр 2020, 16:05)
Рейтинг: 5.19%
 
a_petruhin
Мастер

 
Сообщения: 985
Стаж: 14 лет 1 месяц 18 дней
Благодарил (а): 116 раз.
Поблагодарили: 184 раз.

Сообщение DIM » 16 янв 2014, 10:05 » #987496

Хорошее дело решили сделать.
Прочитал все его книги. Это было залогом моего настоящего состояния.
Группа в ВК
Кто-то сдается и руки опускает, вспомни про сердце, оно не отдыхает, у него попробуй научиться, и снова продолжай биться, биться, биться!!!
Аватара пользователя

DIM
Вождь

 
Сообщения: 16526
Стаж: 18 лет 6 месяцев 16 дней
Откуда: Архангельск
Благодарил (а): 3834 раз.
Поблагодарили: 2686 раз.

Сообщение Хожалый » 16 янв 2014, 11:18 » #987539

Базилио 55

Криворучко В.И. Будейкин был его замом.
Не догоним на горке-поймаем под горой
Аватара пользователя

Хожалый
Профи

 
Сообщения: 4206
Стаж: 13 лет 4 месяца 25 дней
Откуда: Архангельск
Благодарил (а): 944 раз.
Поблагодарили: 1685 раз.

Сообщение a_petruhin » 17 янв 2014, 09:58 » #988374

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
К ВЕРХОВЬЮ СЮЗЬМЫ
Продолжение

gl4_1.jpg


К вечеру мы достигли, наконец, Вонгозера и расположенной на его северном берегу бывшей деревеньки Рябы. Здесь пять почти полностью порушенных изб. В шестой, еще довольно крепкой, застали хозяина — 66-летнего Прокопия Михайловича Рябова. Встретил он нас радушно. Старик утверждал, что деревушка названа по его фамилии и основана триста лет назад.

Мои предки, Михаил и Василий Рябовы, скрывались от двадцатипятилетней службы в царской армии... От двадцать четвертого километра лесовозной дороги до моего жилья не шесть, а все одиннадцать километров будет... Что касается охоты, то за жизнь свою, — продолжал хозяин, — медведей взрослых я одиннадцать штук добыл, рысей две, росомах четыре. Волков у нас почти не было, но был случай, когда какой-то проходящий схватил мою собаку. Прямо против избы. Пес был сильный и не поддавался. Молодые собаки убежали за дом. Я как был раздетый, сунул ноги в валенки, сорвал со стены ружье — и на улицу. Волк на меня никакого внимания! Но после выстрела бросил пса и побежал. Собака осталась цела, только в лапу несколько дробин попало.

Конечно, и рыбачу на своем озере. Глубина Вонгозера до пятнадцати метров. Щук здесь крупнее двенадцати, налимов одиннадцати килограммов не ловил. Окунь до одного килограмма.

Уговорили деда продать нам все имеющиеся у него пары лыж. Недостающую пару вытесал Иван Коньков. Он не только охотник, но и большой умелец: может изготовить и лыжи, и ружейное ложе.

Рано утром начался наш лыжный поход. Ночью приморозило, и наст держит прекрасно. Наш путь по зимнику, вдоль брошенной еще с войны «телефонки»... В лесу самая настоящая зима. Все в снегу. Но сколько света, и как приятно греет весеннее солнце! Спугиваем рябчиков, а в верховьях реки Тамицы, только вышли на поляну у берега, согнали гоголей. Селезень угодил нам на обед. После выстрела с ели сорвался тетеревятник. И ему досталось. При переправе через Тамицу Слава искупался. Это еще больше всех развеселило. Начались приключения! Как и предупреждал нас Рябов, здесь за Таллицей встретились свежие медвежьи следы...

Колручей пересекали дважды: в среднем течении и в вершине. В промежутке, на втором и третьем болотцах — свежие глухариные следы. Здесь, конечно, ток, но останавливаться и ждать вечерней зари нам нет смысла, тем более, что судя по набродам, ток незначительный. Здесь же свежие следы зайцев, куницы и лисы.

Верховье Колручья неожиданно для нас разлилось. Вот те на, речку Тамицу легче было форсировать, — ворчит Михаил. При переправе через ручей оступился Иван. Срочно развели костер. Пока товарищ сушился, здесь же добыли селезня.

Часам к пяти достигли, наконец, Верхней Солзы. Речка уже освободилась ото льда, но вся в заломах, есть и ледяные заторы. В этом районе опять натолкнулись на медвежьи следы, спугнули стаю гусей. С большим трудом перебрались через впадающий в Верхнюю Солзу ручей. Он так разлился, что переправа через него превратилась в целую операцию.

Темнота застала нас на болоте. Нашли небольшой холмик и устроили лагерь. Мои спутники долго трудились над созданием настила, заготовкой лапника, кострищем. Но ночь оказалась совсем теплой. А рано утром разбуженные тетеревиными криками пошли по обнаруженной с вечера просеке.

После разведки, проведенной налегке Михаилом Лаптенком, вышли по ней к устью верхней Солзы. Солозеро, как мы и предполагали, оказалось подо льдом. В четверти километрах от устья, на берегу озера, обнаружили избушку и познакомились с ее хозяином — Евгением Коротеевым одним из четырех рыбаков, ведущих в этом году лов рыбы на Солозере.

— На всю рыболовную бригаду, а ловим мы от весны до ледостава, положена норма — восемнадцать тонн рыбы. Как выловим 1200 килограммов, с метеостанции, что в бывшей Солозерской деревушке (до нее напрямик через озеро километров с пять будет), дается радио. Из Архангельска вертолет прилетает и садится на окраине деревушки. О Верхней Солзе — ее длина километров сорок — ничего не знаем, «медвежий край»... А вот Солозеро, конечно, излазили. Площадь его 200 га, но неглубокое. Глубже девяти метров не обнаруживали.
Вон на тех островах, говорят, староверы таились. Щук тут ловили при нас до десяти с половиной килограммов, лещей — до четырех, окуней — до килограмма.

По утверждению Евгения, а впоследствии и других солозерских рыбаков, семга в озеро не заходит. Как-то странно, Нижняя Солза — река, выпадающая из этого озера, текущая в Двинской залив, — заповедник семги, а в озеро и Верхнюю Солзу якобы не заходит?..

— Много тут стало ондатры, сетки рвут, проклятые, — жаловался рыбак. Осмотрелись. Прямо против избушки, в освободившихся ото льда заберегах, расставлены сети — из воды торчат колья. В стороне от избушки ледник для хранения рыбы. Завален сверху еловыми лапами, иначе весеннее солнце быстро расправится и со снегом, и со льдом.

Вечернюю зарю провели в паре с Иваном, в изобилующем дичью устьевом районе Верхней Солзы. Остальные увлеклись подледным ловом. Даже Слава, турист с чисто спортивными задатками, расположившись у лунки, надергал на свинцовую мормышку полиэтиленовый мешок окуней. Мне известно, что обитатели бывшей деревушки, работники метеостанции, на подледный лов ходят к ближнему острову, сверлят лунки, не доходя до него метров сто—сто пятьдесят. Лов проводят чаще на склонах зимовальной ямы пяти-шестиметровой глубины. Тут ловят окуней, сорог, ершей... Но сказать об этом товарищам — спровоцировать на переход по уже оторвавшемуся от берега, всплывшему льду... И я помалкиваю...

Теперь мы наслаждаемся ухой. Любители поджаренной рыбы возятся у сковороды. Чистый воздух, обилие свежей пищи, живительное тепло весеннего солнца, интересные истории, услышанные от товарищей, что может быть лучше?

Ранним утром в избушку пришел бригадир солозерских рыбаков Клавдий Васильевич Крысанов. В бывшей деревеньке Солозеро у него с супругой Диной свой дом. Оказывается, эта деревушка в прошлом стояла на зимнике между Неноксой и городом Онегой. От Неноксы к Солозеру пять—шесть изб стояло. А от Солозера к Онеге путь лежал через Рябы на Вонгозере. Запечатлела память Крысанова для нас эпизод Великой Отечественной войны: «...Купались мы против деревни, когда на озеро сделал вынужденную посадку гидросамолет. Оба пилота мотор стали чинить... И надо же, возвращаются с бомбежки Архангельска фашистские бомбардировщики! Отделился от строя один «юнкере» и открыл огонь по нашему самолету. Мы — врассыпную, летчики — вплавь к берегу. Гидросамолет затонул... Мы потом долго еще к нему ныряли, видно его с лодки было.

Настроение мое сразу упало, когда бригадир рассказал, что нашел зимой берлогу, но не рискнул поднимать мишку. Надо же! Хоть локти кусай! Еще раньше, в 1961 году, группа туристов сфотографировала медвежонка, пойманного рыбаками на берегу Солозера. И вот опять здесь был мишка. Но теперь уже ничего не сделаешь. Медведи покинули берлоги.

По утреннему холодку, пока лед покрепче, начали трехкилометровый переход к заливчику, из которого выпадает Нижняя Солза. Озеро слепило так, что пришлось достать защитные очки. Вот и залив. Он уже совсем чист ото льда. Свалили рюкзаки на берегу, долго кричали. Наконец из кустов противоположного берега показалась лодка. В ней сидел третий рыбак бригады, Кирилл. Он встретил нас без удивления. Молча переправил через заливчик на «свою» сторону, к подножью бугра, на котором, прижавшись в тени нескольких сосен, стоит его избенка с нарами «на двоих».

Отряд расположился у костра, а я попросился к рыбаку в лодку. Хозяин собрался осматривать сети. Пока сети и морды проверяли, я дважды «махнул» двустволкой. Пару селезней сбил. «Люблю людей, которые так стреляют», — оживился одноглазый молчун. Из ловушек вытащили несколько двухкилограммовых щук, и рыбак тут же погреб к «живоловке» — выставленной на четырех высоченных шестах щучьей тюрьме. «Месяц без пищи в ней живут, холодильника еще не построил...»

Очень много ондатр. Некоторые вылезают на кромку льда. Где помельче, на дне просматриваются раковины перловиц. Кирилл наблюдал, что их в массе поедают эти зверьки. Итак, у жемчужниц Солзы и Казанки вездесущий враг?! Метрах в двухстах плавают чернозобые гагары. Нырок — и они уже вдвое дальше.

За это сообщение автора a_petruhin поблагодарили: 4
Саша (17 янв 2014, 13:51), Des (17 янв 2014, 12:49), N.V.N. (17 янв 2014, 10:41), Грузчик (15 апр 2020, 16:13)
Рейтинг: 5.19%
 
a_petruhin
Мастер

 
Сообщения: 985
Стаж: 14 лет 1 месяц 18 дней
Благодарил (а): 116 раз.
Поблагодарили: 184 раз.

Сообщение a_petruhin » 17 янв 2014, 12:33 » #988466

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
К ВЕРХОВЬЮ СЮЗЬМЫ
Продолжение

Очень много ондатр. Некоторые вылезают на кромку льда. Где помельче, на дне просматриваются раковины перловиц. Кирилл наблюдал, что их в массе поедают эти зверьки. Итак, у жемчужниц Солзы и Казанки вездесущий враг?! Метрах в двухстах плавают чернозобые гагары. Нырок — и они уже вдвое дальше.

Кирилл коренаст, с крупным «волевым» лицом. Человек с трудной судьбой. «Люблю природу, тишину...» Глаза и пальцев лишился на руднике.
— Породу рвали, и я мастеру сказал, что один из зарядов вроде бы не взорвался. А он свое - «Все взорвались...» Пошел я к шурфам, и тут взрыв! Все бы хорошо теперь, да вот вертолета долго нет. Курево и чай кончились. Баба у меня в Архангельске — обязательно пришлет. Добрая она и меня жалеет...

Голос рассказчика теплеет... Я спешу с помощью. Папиросы у спутников есть, чая навалом — поможем... Рыбак самолюбиво отмахивается. «Я ведь просто так сказал».

Вечером на лодке Кирилла снова отправляемся в глубь залива. В дальнем его углу, за небольшим мыском, исток Нижней Солзы. Здесь рядом с отдыхающими у кромки льда лебедями (охота на которых в Архангельской области запрещена вот уже восемь лет), предстоит расставание с обоими Михаилами. Наши спутники, как и планировалось, поплывут на своей двухместке по Нижней Солзе — реке длиной 109 километров, впадающей в Двинский залив. Поскольку Нижняя Солза мною уже изучена, нам троим предстоит пробиваться к вершине Сюзьмы.

— Двухнулевки зарядите. За поворотом гуси обычно... До скорого свидания, друзья. Желаем удачи!

С рассветом пошли к бывшей деревне. Эти четыре километра осторожничали. Крепления отстегнуты, интервалы между лыжниками увеличены. Озерный лед потрескивает и скоро оторвется от берега и всплывет...

Вот и избы. Церквушка с колокольней. За исключением четырех метеорологов, бригадира рыбаков-сезонников и его жены Дины, тоже рыбачки, тут никто не живет. Еще в 1953 году жители деревни переселились на запад, в расположенную вблизи берега Онежской губы деревню Кянду.

Познакомились с начальником метеорологической станции Энгельсом Ивановичем. «...Вертолет, который при вашем подходе прилетал, — это за моими. Дза близнеца родились. Нет ли в ваших запасах чего-нибудь спрыснуть это радостное событие?» Пришлось поделиться «медициной».

— Служил я на северном Урале, — рассказывает новый знакомый, — и вот случилось несчастье. Пошел с товарищем зимой на охоту. Разошлись в разные стороны... А вернулся я один. Второго только через месяц отыскали. Замерз... Жить в том краю я уже не мог. Словно вина какая-то на меня легла. Пришлось переехать сюда. Устроился на Солозере.

...Всю ночь шел дождь. По нашим предположениям, он должен «посадить» снег. Скоро можно будет бросить лыжи. Весь следующий день мы лениво бродили по берегам озера. Здесь много утки и куликов. Близость строений их совсем не пугает. Поражает обилие ястребов, и не мудрено: на ближайших холмах — луга, и мышей тут тьма-тьмущая. Вот и хозяйская кошечка непрерывно приносит в избу полевок. Положит на середину пола и победоносно на всех поглядывает.

А дождь все моросит и моросит. На лугах совсем не видно ложбин, по земле клубится белый туман. Иван от нечего делать полез осматривать церквушку. Колокол оказался не то 1800, не то 1880 года.

Следующее утро встретило нас пением птиц и слепящим светом. Спешит весна! Небо голубое, чистое, и только на севере, у горизонта, редкие пушистые барашки. Только взошло солнце — мы уже в пути. Прошли с километр вдоль береговой тропки и погрузились в байдару бригадира. Плыли по заливчику, потом руслом разлившегося ручья. В глубине поймы тяжело машет крыльями скопа — искусный рыболов. Вдоль воды проносятся стайки куликов, из затопленного кустарника срываются утки.

Километрах в трех от деревни распрощались с хозяином байдары и, оставив ему теперь уже ненужные лыжи, двинулись к «сухому дереву», у которого раздваивается тропка. Правая — на Летний берег, левая — к верховью Сюзьмы. Последнюю, впрочем, мы тут же потеряли-
Здешний лес уже не тронут, нет и следов пребывания людей. Пожалуй, в южной части Онежского полуострова Верховье Сюзьмы — наиболее редко посещаемый район. Возможно, что и название этой реки от искаженного «Сузема» — глухомань. Идем красивым сосняком, и вот в одном месте спугнули глухаря, затем глухарку... Рядом ток...

К полудню достигли Конева ручья — правобережного притока Сюзьмы, а затем и верхнего течения самой реки. Посидели на берегу, пошептались о предстоящих охотах и занялись лодкой. Через час Слава сделал на дереве памятную затеску, и мы погрузились в надувашку.
Быстрое течение понесло нас к ближнему повороту. Река тут страшно петляет, плыть трудно, но зато раздолье охотнику: мы попали в богатый дичью район.

Очередное утро встретило нас новым дождем. В перерыв пустились в сплав, но сразу же попали в бурный перекат, который преодолели вблизи левого берега, на виду у бегущих навстречу двух выдр. Одна с перепугy прыгнула в воду и проплыла от нас совсем рядом.
В конце концов дождь снова загнал нас под дерево. Рюкзаки и добычу накрыли лодкой,, быстро соорудили простенький балаганчик.

Неожиданно увидели куничку. Зверек, словно не замечая нас, что-то вынюхивал на поваленном стволе березы, наверное, почуял запахи настрелянной птицы. Только я шевельнулся — сразу наутек.

После мучительной, дождливой ночевки продолжили сплав. За первым же поворотом реки с берега снялся гусь. Удачный выстрел сбил его в реку. В течение последующих полутора часов добыли еще четырех селезней-чирков.

В середине маршрута пошли бугры, покрытые редким березняком. Очевидно, тут некогда был пожар. С береговых мысов иногда слетают гуси, но осторожные птицы редко подпускают даже на сто метров.

За одним из поворотов реки прямо у берега увидели огромную, на последних днях беременности, лосиху. Она стояла на берегу, устало и неподвижно смотрела вниз, в воду. Расстояние было метров тридцать пять. Я навел фотокамеру. После первого щелчка затвора «Зоркого» животное вздрогнуло, насторожилось, затем, круто развернувшись, завихляло в глубь чащи.

Ветер опять повернул против течения — один из признаков наступающей непогоды. Натуженно гребя, преодолевая ветер, мы весь день охотились на гусей и селезней. Гуси здесь сидят на солнечной стороне реки, на открытых лугообразных мысах.

По мере спуска по Сюзьме и приближения к «населенке» пошли неудачи. Когда до устья оставалось чуть менее сорока километров, мы опять влетели в самый сильный на этой реке перекат. Нас едва тут не перевернуло. Удалось прибиться к правому берегу. И вовремя. Дальше река нашей шлюпке «не по зубам». Пришлось после километровой разведки, проведенной Иваном и Славой, сворачивать надувашку и идти лесом напрямик, чтобы срезать повороты реки. Даже когда снова надули лодку и, прижимаясь к берегу, плыли дальше, еще чувствовали влияние этого «порога».

Вода начинает падать. На реке все больше бурунов. Постепенно оголяются камни. Этот самый неблагоприятный период плавания на резиновой лодке. Течение еще сильное, и камни торчат. Лучше плыть в самую малую воду, когда течения почти нет и не опасны камни, или, наоборот, в самую полную воду — течение сильнейшее, но и камни под водой.

Река становилась все шире и шире. Появились луга с избушками Сюзьменского отделения Ненокского совхоза. Слева стали слетать тетерки, и я вылез побродить. Отойдя немного, я вдруг увидел, что оба моих товарища ожесточенно машут мне, сигналят... Решив, что летят гуси, я побежал со всех ног к шлюпке. И тут услышал, точнее, увидел по шевелению Славиных губ: «Медведь!». Бросил взгляд вниз по реке и — о, чудо! Метрах в трехстах, на повороте реки, на нашем же берегу стоял небольшой мишка. Ветер благоприятный, встречный. Но как до него добраться? Плыть вместе с течением или скрадывать по берегу? Выбрал последнее. Боялся, что ярко-красная лодка привлечет его внимание. И... просчитался. Как ни старался, сучки под ногами потрескивали. Когда добрался до полянки, мишки уже и след простыл. Здесь все изрыто. Мишка искал у остожей мышей...

— Когда он нас учуял, — рассказывал Слава, — он встал на дыбы, повернул в нашу сторону голову и убежал.
Иван обвиняет меня в том, что я не согласился плыть к медведю на лодке.

— А если бы он удрал от шлюпки, не подпустил на выстрел, — огрызаюсь я, — ты бы сказал, почему не крался берегом?

Река быстро расширяется. За одним из поворотов реки мы увидели садящегося на сосну совершенно необычного по размерам пернатого хищника. Шлюпку тут довольно быстро несло течением. Ружье заряжено последним патроном с «пятеркой». Боезапас у нас кончился. Мы смотрим на деревья, но не видим затаившегося великана. Очевидно, он сидит за стволом. Неожиданно гигант плавно взлетел. Неужели орел? Хищник скрылся за поворотом реки. Проплыли еще с полкилометра. В конце переката кружилась над лесом пара тетеревятников. Одна из птиц часто пикировала, но не долетев до вершин, отворачивала в сторону. Чего она боится? Когда приблизились, с одного из деревьев вновь слетел орел. Прошел над шлюпкой метрах в восьмидесяти. Белохвост!

Море уже совсем рядом. Течение все медленнее и медленнее. Появились и чайки. На этом участке мы замерили скорость сплава по километровым столбикам правого берега. Даже в устьевом районе весенний паводок обеспечивал скорость пять с половиной километров в час. А всю Сюзьму мы проплыли за двадцать восемь часов суммарного плавания.

Река впадает в море через ворота в песчаном баре. За ним ледовый припай берега. Слева строения старинной деревни Сюзьмы, в которой пара десятков изб да старенькая церквушка. Тут всегда занимались рыбной ловлей, сеяли ячмень, пшеницу, трудились на сенокосе. Конечно, сейчас это уже царство пенсионеров...

Не поленился вынуть записную книжку: «...В 1772 году, когда из Архангельска, на шняке, вдоль Летнего берега проплывала экспедиция академика Ивана Лепехина с сопровождавшими его студентом Лебедевым и рисовальщиком Шалауровым, в Сюзьме жило 25 душ, Ненокском Посаде — 411 душ». Давайте уточним в Ненокском сельсовете при возвращении, сколько же тут теперь?!

Предстоял еще однодневный переход на моторке по взморью, но полумесячное путешествие, практически, уже завершилось.
Ну, а наши друзья? Оба Михаила благополучно сплавились по Нижней Солзе. Стреляли гусей, охотились на глухарином току. Полные впечатлений, довольные увиденным и пережитым, возвращались мы домой.

За это сообщение автора a_petruhin поблагодарили: 3
Саша (17 янв 2014, 13:58), Des (17 янв 2014, 12:48), Грузчик (15 апр 2020, 16:23)
Рейтинг: 3.9%
 
a_petruhin
Мастер

 
Сообщения: 985
Стаж: 14 лет 1 месяц 18 дней
Благодарил (а): 116 раз.
Поблагодарили: 184 раз.

Пред.След.


Вернуться в Марк Васильевич Пуссе

|