Ракула деревня

[Саша]

Воспоминания о войне

В Ракуле на сегодняшний день нет уже в живых ни одного из участников боевых сражений Великой войны. Но живы еще люди, ковавшие нашу Победу в тылу. И верно сказано: если бы на одну чашу весов положить боевой подвиг фронтовиков, а на другую - подвиг тружеников тыла, то чаши уравновесили бы друг друга.

Из воспоминаний Марии Михайловны Меньшиковой: "20 июня 1941 года мне исполнилось 20 лет, а через два дня началась война, о которой в Канзове все узнали из сообщения по радио. Вначале войны была отправлена на оборонные работы в Вологодскую область. В основном рыли окопы. Жили там несколько месяцев, кормили неважно; ходили много пешком, обувку порвали, перевязывали ее кабалкой - верёвкой. В остальные военные годы, да и после войны работала в колхозе. Хорошо помню 9 мая. Женщина с Кривого пришла на сплав и кричит: "Война закончилась!" Все собрались в одном месте, грели самовары. Этот день никогда не забуду".

Анна Павловна Жданова вспоминает те далекие годы: "В 1941 году мне было 10 лет. Была в пионерском лагере, когда началась война. До конца поняла и осознала, что это такое, когда провожали отца. Долго бежала, догоняла первый взвод, в котором шёл отец. Навсегда врезались в память чувства, которые испытала тогда: шли мужики, стояла тишина, и только слышан был топот ног, а в глазах смертельная тоска".

[Саша]

Ракула: величественные руины – не дай Бог превратиться в них и России
ВЛАДИМИР СТАНУЛЕВИЧ
15 июня 2020

1923 год. Один из работников Ракульского кооператива пишет Андрею Степановичу Чудинову, уроженцу деревни Ракулы (ныне Холмогорский район Архангельской области) и бывшему лесопромышленнику и владельцу пароходов просьбу выделить средства «на постановку культурно-воспитательной работы» и создать в Ракуле общество для переработки древесины. Ситуация забавна тем, что советская власть к тому времени дважды (в 1918 и 1920 гг.) национализировала собственность Чудинова — Цигломенский, Кегостровский лесозаводы, акции Северного торгово-промышленного банка и других акционерных обществ. В 1920 году в собственность народа перешли и дома Чудинова в Архангельске и Ракуле. Письмо советского кооператора было, мягко говоря, неуместно.

Написать его, скорее всего, побудила пара соображений — в РСФСР расцветал НЭП, и иностранные, в частности норвежские, лесные концессии в Архангельской губернии возникали одна за другой. Второе — А. Чудинова знали как щедрого благотворителя. Свой двухэтажный дом в Ракуле он в 1887 году пожертвовал церковно-приходской школе, в которой через пять лет учились 47 мальчиков и 25 девочек. В 1913 году к 300-летию дома Романовых А. Чудинов построил в той же Ракуле на месте деревянной Покровской каменную церковь.

Андрей Степанович эмоционально ответил кооператору: «Неужели вы думаете, что я буду строить школу для тех, кто нахально отобрал мои дома и мое имущество… вы не создаете ничего своего, а разрушаете, что отняли у меня. Такой поступок мной никогда не будет забыт… предложение о смешанном обществе — грубое нахальство. Все мои капиталы и имущество были в Архангельске, они там и остались. Все пропало, и получу ли я что-либо обратно — один Бог знает. Имейте в виду, что я с советским строем ни на какие комбинации не пойду. Довольно ему того, как, но меня наказал. Пока мне не будет возвращена собственность, какую я имел в России, и не будет полной неприкосновенности личности, свободы слова и печати, я не вернусь домой, хотя мне и скучно без родины…»

Снимок экрана 2023-10-17 в 14.31.36.png (326.86 КБ) Просмотров: 821

Письмо из Парижа было перехвачено, и герой Гражданской войны, комиссар Иван Боговой ответил Андрею Степановичу через губернскую газету «Волна»: «В селе Ракуле Емецкого уезда лет так 20−50 тому назад жил мелкий торговец Чудинов Степан. Поторговывал Степан, обвешивал (старики рассказывают), обмеривал, но широко дело поставить не мог. Был у Степана сынок, Андреем звали. Тот папаши своего выше поднялся и, начав с мелкой торговли, скоро построил в Цигломени свой лесозавод (теперь завод имени Пустошного). Как огромный паук, опутал Андрей Чудинов несколько районов с трудовым крестьянским населением и тянул из него все жизненные соки. Тысячи рабочих и крестьян делались неоплатными должниками Адрея Чудинова. И чем больше работали они, тем больше богател Чудинов, и тем крепче затягивалась петля на шее емецкого крестьянина и архангельского рабочего… Сидите себе во Франции. Пока там еще у власти буржуазия, и твердо себе запомните, что тех «свобод», о которых вы твердите как дурак-попугай, вам не дождаться. У нас никогда не будет свободы слова и печати для врагов трудящихся. У нас никогда не будет того, чтобы вы, Андрей Степанович, сделались хозяином завода, снова смогли жиреть за счет бедности рабочих и крестьян. Запомните — никогда. И своим приятелям это передайте»

Андрей Чудинов не кривил душой, когда писал, что все оставил в России. Этот весьма состоятельный выходец из крестьян, только на Цигломенском лесозаводе которого работало 500 человек, пилящих в год около 300 тысяч бревен на сумму 1 млн 250 тыс. рублей, не поторопился обратить собственность в деньги, и белая Северная область пала. Его не совсем правильно считать эмигрантом — в Париж он уехал 19 января 1919 года на заседание Русского политического совещания как экономический советник председателя правительства Северной области социалиста Н. Чайковского. Да так и не вернулся, видя развитие событий на фронтах Гражданской войны.

Когда умер и где похоронен, Андрей Степанович Чудинов, неизвестно. Иван Боговой репрессирован в 1937-м, погиб в лагере в 1943 году (5). Ракульский кооператор, с его письмом в Париж, вряд ли пережил 1937 год. Покровская церковь, в честь 300-летия дома Романовых, частично разобрана на кирпичи. Как говорят, из них сделали ограду стадиона «Динамо» в Архангельске. Величественные руины церкви — смерти вопреки, красивейшее место Ракулы. В доме Чудинова, где в приходской школе учились дети, живут люди. Цигломенский лесозавод после тяжелых 1990-х, когда он практически закрылся, был присоединен к ЗАО «Лесозавод 25» Владимира Крупчака. Он модернизирован «по последнему слову», и является примером безотходного производства с улучшенными условиями труда работников. Кегостровскому лесозаводу так не повезло — от него остались руины цехов.

Не дай Бог, чтобы спор Ивана Богового и Андрея Чудинова был когда-то закончен в пользу того или другого. Оба по-своему хотели величия и процветания России, спор лучше завершить на этом.

https://regnum.ru/article/2982126?ysclid=lnu8kcd8y2796831639

[Саша]

Ракула - короткая дорога

Есть на берегу Двины чудесное местечко со звучным названием Ракула. Оно сохранилось от чудских племен, которые обитали здесь еще до прихода русских. Достоверное значение этого названия затерялось в веках.

Наша главная река делает значительную излучину выше Ракулы. Чтобы "срезать этот крюк" в зимнее время, сметливые русские мужики еще в прошлые века проторили прямой путь через лесной массив с выходом к двинским берегам в окрестности деревни Челмохта. Якобы этот срез сокращал путь верст на двадцать, что было равносильно половине рабочего дня гужевой лошади.

Все купцы и седоки знали этот маршрут и охотно пользовались им, несмотря на то, что по пути следования там не было населенных пунктов. Но было другое преимущество: лес надежно оберегал дорогу от снежных заносов, здесь было легче лошадям и уютнее седокам, тогда как на открытых берегах реки всегда гуляла поземка, постоянно заметавшая дорогу.

Как только налаживался санный путь и вставала река, тотчас груженные рыбой и продуктами морского звериного промысла обозы уже спешили по молодому льду на правый берег реки. Не исключено, что за одним из обозов шел этим зимником за наукой в Москву наш гениальный земляк Михайло Ломоносов.

Расстояние трехдневного пути с грузом из Архангельска приходилось как раз на Ракулу, что давало ей статус путевой поворотной отметки (сейчас на шоссе напротив Ракулы стоит "верстовой столб" с отметкой "122 км"). Если учесть тот факт, что поселение Ракула на один год старше Москвы (об этом свидетельствуют летописи), то здесь были все предпосылки для развития крупного центра Севера России.

Однако Ракула так и осталась одним из небольших волостных населенных пунктов, объединив под собой лишь около полутора десятка деревень.

Только в конце XIX века Ракула получила толчок к промышленному развитию, когда житель деревни Осередок (впоследствии крупный предприниматель и лесопромышленник на Севере) Чудинов основал здесь одну из первых лесопилок, обеспечив работой не один десяток местных крестьян.

Но вернемся к нашей дороге. Переправившись через реку, санные обозы шли через деревню Погост, где и начиналась Большая Дорога. Дальше в деревне Подборье путников ждал приятный отдых. Во второй половине XIX столетия мой прадед Федор Иванович Кузнецов держал в Подборье постоялый двор. Это был просторный двухэтажный дом с пристройками, где первый этаж был отведен для постояльцев, а на втором размещалась многочисленная семья прадеда. В доме была небольшая лавка с набором необходимых продуктов. Здесь можно было пополнить провиант и фураж, попариться в баньке, поесть кулебяки с рыбой, шаньги, пироги с ягодами или грибами. К услугам постояльцев в постоянной готовности были ведерный самовар и керосиновые лампы, что в то время было еще большой редкостью в русских деревнях.

С наступлением распутицы дорога выполняла уже второстепенное значение: служила местом выгона скота и для других хозяйственных нужд местных крестьян. И сейчас эта дорога является как бы главным проспектом леса, от которого в обе стороны мелкими извилистыми ручейками растекаются многочисленные дорожки и тропки, пронизывая весь лесной массив. Пройдя через Подборье, Большая Дорога широкой лентой уходит прямо на юг, оставляя слева деревенское кладбище, а справа Великое болото, после Филиной ямы пересекает Медвежий ручей и, минуя хляби Шароборского болота, медленно тает, превращаясь в охотничью тропу.

Теперь, потеряв значение объездного тракта, Большая Дорога не перестает радовать местных жителей своей первозданной красотой и дарами леса. В грибной сезон, гуляя по ней, можно легко собрать два-три десятка крепких боровиков. Ровная светлая дорога гармонично связана с лесом, его запахами, пением птиц. Сколько лет существует дорога - неизвестно. А роса на ней всегда свежая. Понять, что такое Большая Дорога, можно только ступив на нее, дорогу наших предков.

[Саша]

13 Февраля 2021

Как у нас в деревне Ракула появился друг
Репортеры «Труда» делятся радостями и открытиями
Елена Наумова, Никита Шевцов, Москва - Архангельск

Каждый, наверное, может поделиться поучительной историей о том, с какими преданностью и теплом, часто не заслуженными, относятся собаки к человеку. Вот и мы расскажем вам свою, случившуюся на Русском Севере.

В тот раз мы решили нарушить нашу традицию и поехать в Архангельскую область не летом, как обычно, а в самый разгар зимы, под Новый год. Север встретил нас обычными морозами под минус 30. Но прежде чем сесть в гостинице за праздничный стол, решили мы побывать в деревне Ракула. Собственно, за тем и приехали...

Деревня эта раскинулась в 150 км от Архангельска по обе стороны Северной Двины. Рядом проходит трасса, связывающая областной центр с российской столицей. Давно мечтали мы вернуться в эти края. Когда-то, в ту пору, когда по Северной Двине гордо ходили белые трехпалубные пароходы и проносились «Ракеты» и «Метеоры», мы, минуя Ракулу, с палубы увидели стоявшую у самого берега красавицу церковь. Решили сойти на берег, познакомиться с этим шедевром деревянного зодчества — и не капли не пожалели.

Срубленный в 1766 году храм необычен: пятиглавый, с луковичными куполами, а вход в церковь многоуровневый — возвышающиеся друг над другом крытое крыльцо и двое притворов-сеней придают строению какую-то устремленность в небесные выси. Издали же церковь напоминала терем-теремок с острова Буяна, где жили князь Гвидон и Царевна Лебедь...

Казалось бы, краткий эпизод из путешествий, которыми баловала нас жизнь. Но впечатление от той мимолетной встречи оставалось ярким через годы и десятилетия. Как и желание непременно побывать в Ракуле, оказаться возле той церкви. Шло время. И вот однажды в музее Саратова мы наткнулись на выставку, посвященную изображениям памятников северного деревянного зодчества, среди которых был и рисунок Игоря Грабаря. Оказывается, художник, путешествуя в начале XX века по Русскому Северу, побывал в Ракуле и изобразил ту самую церковь вместе с колокольней и еще одним, меньшим по размеру, зимним храмом (ныне от столь замечательного тройника осталась лишь одна украшенная шатрами летняя церковь).

Надо ли говорить, что, оказавшись в предновогодние дни на Севере, мы решили непременно добраться до Ракулы. В летнее время эта задача осложняется тем, что нужно найти способ переправиться через Северную Двину. Можно ехать в обход, то есть преодолеть без малого 300 км, — сначала добраться до Архангельска, там проехать по мосту, а потом двигаться в обратном направлении вдоль правого берега Северной Двины по, мягко говоря, не очень благоустроенной дороге. Что делать, таково транспортное сообщение на севере нашей страны...

Теперь же, в зимнюю пору, добраться до церкви можно проще: перейдя по льду через Северную Двину. Точнее, как прочитали мы в справочнике, по «провешенной дороге». Слово это оставалось непонятным до самого появления на берегу замерзшей реки.

Выйдя в морозную мглу из рейсового автобуса у стелы с надписью «Ракула 1137», мы восхитились: ого, деревня постарше Москвы! И сразу направились к реке. Деревенские избушки спали глубоким зимним сном. Дачники, составляющие в летнее время большую часть населения Ракулы, предпочитают в столь студеную пору отсиживаться в казенном тепле городских квартир. Заглянули в местный магазинчик, поинтересовавшись, можно ли на обратном пути зайти обогреться. Выяснилось, что продавщица заканчивает работу с сумерками. Прикинули, что успеваем дойти до церкви и возвратиться до закрытия магазина.

Дорогой нас облаяли две очень сердитые собаки, которых мы из предосторожности обошли стороной. Но вот и река, и та самая провешенная, а точнее, провёшенная дорога — протоптанный по льду зимник, по обе стороны которого воткнуты вешки. Мало кто решится отклониться в сторону, рискуя либо увязнуть в глубоком снегу, либо, еще хуже, угодить в полынью.

Мы шли по зимней тропе минут 20, продуваемые ветром. Вокруг ни души. Однообразие вида замерзшей реки нарушали только видневшиеся на том берегу крыши утопавших в снегу изб и купол одинокого храма. Но вот и конец ледовой переправы. Раскрасневшиеся на морозе, стали карабкаться на высокий берег. А когда поднялись, увидели собаку, встречавшую гостей. А тропа между сугробов узкая... «Хороший песик», — на всякий случай отпустили мы комплимент. Псу, похоже, он пришелся по душе.

Двинулись в сторону церкви по глубокому снегу. Собака, приветливо виляя хвостом, следовала за нами, а потом остановилась, не доходя до сугробов, окружавших церковь. Пока мы барахтались в снегу, пытаясь со всех сторон осмотреть и сфотографировать храм, застывший в зимнем торжестве, все еще великолепный, но уже разрушающийся, она сидела и ждала нас. Когда же мы тронулись в обратный путь, псина, спустившись с берега, побежала впереди, охраняя странных путников...

Удивительно, но и нам втроем с собакой возвращение по ледяной тропе не показалось таким уж тяжелым. Вскоре мы оказались там, где еще недавно начинался путь к храму. Пес по-прежнему бежал чуть впереди. Вдруг мы увидели, как он приблизился к поджидавшим нашу экспедицию недавно облаявшим нас собакам. И что-то «сказал» им на своем, собачьем языке: мол, не рычите, это мои люди... И те, представьте, промолчали, лишь проводили нас любопытствующим взглядом.

Подошли к магазину, отогрелись, купили еды для себя и собаки, которая все это время ждала нас у входа в магазин. Угостили ее колбасой. Она приняла угощение с достоинством, съев колбасу вместе со шкуркой. Потом проводила нас к шоссе до самой остановки и оставалась там до самого приезда автобуса. Мы зашли в салон, а псина с чувством исполненного долга, вильнув на прощание хвостом, отправилась обратно в Ракулу.

Ехали с легким сердцем. Приятно сознавать, что где-то далеко от Москвы у тебя вдруг появился новый друг.

https://www.trud.ru/article/13-02-2021/1399557_kak_u_nas_v_derevne_rakula_pojavilsja_drug.html

[Саша]

Чудаки на Русском Севере
священник Дмитрий Николаев
Выдержки из книги...

Великий день
22 июня – великий день в истории села Ракула. Праздник Всех святых, в земле Российской просиявших, в Воскресенском храме на правом берегу Северной Двины был отмечен служением Божественной литургии – первой за 80 с лишним лет.

Эта служба далась не просто. Певчих, по большому счету, не было, хорошо еще, что приехала помочь одна из местных жительниц, имевшая опыт пения на клиросе. Чтецы пребывали в состоянии дебюта, поэтому приходилось одновременно держать в голове множество различных вещей и при этом приглядывать за всеми процессами, происходящими в храме. К довершению всего на проскомидии выяснилось нечто, от чего у меня все внутри похолодело, – я забыл в Москве покровцы. Господь подсказал единственно возможное на тот момент решение, и я отрезал часть аналойной накидки, разделил этот кусок на три части и освятил как покровцы. Так и служил.

26 человек приступили к Святой Чаше с Христовыми Тайнами. Как и в других местах Русского Севера, многие сделали это впервые.

По окончании литургии было организовано совместное праздничное чаепитие с местными жителями.

Жительница деревни Погост (Ракула) в шестом поколении Валентина Петровна Сафинова в этот день в древнем храме своих предков впервые исповедовалась и причастилась Святых Христовых Таин и рассказала нам о том, как в этом храме крестили и венчали ее предков, о своем дедушке, который пел в церковном хоре, и о беззакониях большевиков, взорвавших Покровский храм.

– Родом я из этих мест, Ракула, Холмогорский район, деревня Подборье. Здесь родился мой отец, и вырос, и потом на войне был, вернулся. И мой дед отсюда, и прадед, и дальше прапра-, которых уже не могла знать. В этот храм ходил мой папа, мои предки. Я рада, что спустя столько лет его бездействия мы смогли в нем побывать, и я, и мои земляки, и из деревень ближайших, все пришли и посетили церемонию, Божественную литургию. И храм, как будто услыхав все это, опять наполняется молитвами, и воспрял, и хочется верить, что он у нас не будет заброшенный, осиротевший, а отремонтируем его, и будет действующим, или хотя бы раз в год батюшка просто к нам приезжал.

– А папа рассказывал, когда он причащался, в какое время?

– Ну, это, мне кажется, было очень давно. Я приезжала сюда к бабушке и дедушке, он церковным был, да. Они вот все это самое, что даже было запрещено, все равно продолжали. Вечерами к нам приходили из других деревень, и читались книги божественные. Потом, дед очень хорошо пел. И вместе они с Парасковьей Михайловной пели тоже. Говорили, говорили, а потом запоют! Естественно, я, как была еще ребенком, плохо понимала, что это такое происходит. Видимо, тогда уже шел такой цикл запрета, что даже спустя столько лет мы были от этого оторваны, но тем не менее сейчас, как говорится, снова идет возврат. И я рада, что я смогла на родной земле все это почувствовать. Мои дети сегодня были: сын, дочь, внучка, внук, и мы пришли всей семьей, и зять, и как-то вот чувствовалась радость! Я стою, вспоминаю то время, когда мне было лет пять, шесть, семь. Мы тоже бегали сюда. Естественно, мы, девочки, не могли что-то нахулиганить. Нам было интересно, тогда еще была лестница не такая, а сохраненная, мы могли подняться, походить. Часть убранства была еще сохраненная, а сейчас его вообще уже нет. Спустя столько лет я здесь стою. Вроде бы нет дверей, нет окон, а какое-то чувство все равно приятное такое, словно ближе к Богу как-то находишься. Как объяснить, чувство радости, да?

А каменную церковь, насколько я знаю, взорвали. Взрывали и увозили. Сначала колокола сняли, естественно, тоже увезли куда-то. Потом взорвали. Пол был теплый, там какие-то были ходы, это все обогревалось. И когда ее решили убрать, стереть с лица земли, был взрыв, да не один. И все равно, смотрите, как она устояла! А вот мозаику увезли в Архангельск. Строился тогда, как я вот знаю, первый драмтеатр в Архангельске. И убранство увезли в Архангельск. А забор тоже там, где стадион «Динамо», забор до сих пор сохранился.

Вечер прошел у костра, с песнями и шутками, которых в нашей компании всегда много. Под руководством Максима юный рыбак Леша Николаев порадовал нас двумя щуками и окунем, изловленными на спиннинг из вод Северной Двины. Легли, как всегда, поздно. После отбоя мы с Никитой еще штурмовали всемирную паутину в стремлении послать этому миру очередной message о прошедшем дне. Глаза слипались, слова путались, мы периодически засыпали, потом просыпались и снова печатали и печатали нужные слова. И это было не зря – многие внимательно наблюдали за нами во все время экспедиции.

Утром 23 июня мы простились с Ракулой.

Это край добрых, отзывчивых людей и прекрасных пейзажей, которые остаются в сердце навсегда.

Снимок экрана 2023-10-17 в 15.34.54.png (252.83 КБ) Просмотров: 790

[АляШка]

Здравствуйте, веду поиск по Ракульской волости, заинтересовала перепись 1678 года. Скажите пожалуйста, а номера листов указаны самой пофамильной переписи? Можно а РГАДА заказать по этим номерам страниц копии?
Меня интересует жили ли в том году Агафоновы в д. Филинская и Великодворская??